Лица, которые мы вам покажем, — секретный отряд убийц. Да-да, это как в кино, только реальная жизнь. Вернее, это круче, чем любое кино.
Дело о попытке моего убийства раскрыто. Мы знаем имена убийц — настоящие и фальшивые. Знаем их адреса. Знаем место работы: ФСБ. Знаем организаторов и заказчиков.
Это одно из самых потрясающих расследований. Досмотрев его, вы поймете, почему Путин лично так отчаянно врет о моем отравлении. Почему пропагандисты сходят с ума.
После публикации этого видео власть устроит настоящую истерику, и я прошу вас помочь. Никакого официального расследования, конечно, не будет. Но давайте ответим негодяям хотя бы тем, что максимально широко распространим этот ролик, чтобы правду о произошедшем узнали десятки миллионов.
Если вы знакомы с кем-то из «героев» расследования и можете сообщить какую-то информацию, пишите нам в телеграм-бота (https://t.me/navalnybox_bot) или на Черный Ящик (https://blackbox.fbk.info/).
Галина Михайловна Андреева, доктор философских наук, профессор, действительный член РАО
Цикл лекций по социальной психологии, Научно-образовательный центр Института социологии РАН, 2001 год
Архив публикуется в связи с 50-летием Института социологии РАН
Галина Михайловна Андреева, доктор философских наук, профессор, действительный член РАО
Цикл лекций по социальной психологии, Научно-образовательный центр Института социологии РАН, 2001 год
Архив публикуется в связи с 50-летием Института социологии РАН
Несмотря на избыточный радикализм данного высказывания, оно имеет под собой некоторые логические основания. И дело здесь не только в марксистской «культуре подозрения» или особой социологической имажинерии, формировавшейся вокруг вопроса «Что за этим кроется?». Дело скорее в любопытном отношении между подозрительностью исследователя-социолога, склонного с профессиональным недоверием относиться к действиям социальных агентов, и той подозрительностью, которую он этим социальным агентам приписывает. Подозрение, таким образом, оказывается одновременно фундаментальным свойством социального мира и условием познания этого мира. Далее мы попробуем рассмотреть имплицитную социологическую теорию подозрения именно в этой ее двойственности — как теорию социального и теорию познания.
В самом общем виде подозрение есть отношение к миру в модусе «Что за этим кроется?». Такой формулировкой мы обязаны Никласу Луману. Именно поэтому когнитивные операции подозревающего разума всегда предполагают отсылку к чему-то внешнему / сокрытому. То, что существует «на самом деле», всегда сокрыто от глаз наблюдателя. А значит, он должен отнестись к видимости со всем должным подозрением и путем некоторого логического анализа прийти к выводу о подлинных причинах видимого. В первом приближении подозрение утверждает примат Разума над Взглядом.
Ключевой вопрос: в каком отношении находятся между собой трансцендентальное и социальное подозрение? Можем ли мы сказать, что подозрительность социолога — лишь частный случай всеобщей фундаментальной подозрительности социальных агентов? Или, наоборот, — что подозрение социолога заставляет его атрибутировать свойство подозрительности самим подозреваемым?
Вероятно, ни один из двух этих ответов не верен. Первый сам является порождением аксиоматики подозрения — мы должны изначально поместить (без всяких предварительных обоснований) подозрительность в природу социального субъекта, чтобы затем объяснить свою собственную одержимость поиском подлинных мотивов его действий. Второй ход кажется неудовлетворительным чисто логически — трансцендентальное подозрение социолога вовсе необязательно проецирует свойство подозрительности на изучаемый им мир. Актеры играют и «лицемерят», но они не обязаны при этом быть подозрительными.
А теперь сделаем следующий шаг и сформулируем вопрос иначе: что составляет единство различения трансцендентального и социального подозрения? Что — при всех различиях избирательной подозрительности социолога и тотальной подозрительности социальных агентов — объединяет эти два феномена? Ответ был дан Луманом: фокусировка на мотивах. Мы подозреваем людей (в лицемерии). Мы подозреваем ситуации (в сфабрикованности). Далее мы будем называть такую специфическую форму социологического «подозрения мотивов» — параноидным подозрением. Параноидное подозрение может быть трансцендентальным и социальным, но оно всегда нацелено на обнаружение «двойного дна» в действиях людей. Куда более фундаментальным является иной тип подозрительности, который мы здесь — для сохранения терминологического единства — будем называть шизоидным. Оно состоит в обнаружении «двойного дна» у самой окружающей действительности, воспринятой обезличено. Это острое чувство неподлинности всего происходящего, хорошо знакомое писателям, философам и людям, страдающим психическими отклонениями.
Так же как трансцендентальное параноидное подозрение — удел социологов, трансцендентальное шизоидное подозрение — прерогатива философов. Начиная с платоновского мифа о пещере и вплоть до структуралистской одержимости поиском глубинных структур, мы можем выделить ряд философских стратегий обнаружения неподлинности видимого мира. В конечном итоге, шизоидное подозрение — это специфическая версия философской онтологии множественных миров; специфическая, — потому что видимый мир признается не просто одним из множества возможных сегментов реальности, но и наименее «онтологически достоверным» ее сегментом.
Честное и открытое интервью с составителем популярных сборников ЕГЭ по истории. Роман Викторович ответил на самые частые вопросы выпускников 2021 года и подсказал, как избежать многие подводные камни. В интервью очень подробно разбирается вопрос изменений сочинения в этом году.
0:14 Знакомство с Романом Викторовичем
0:37 Об именениях ЕГЭ по истории 2020 года
7:37 Деление по периодам тем исторического сочинения
8:18 Как понять, какие личности будут?
13:58 Изменения в критерии К4
16:54 Почему такие изменения именно в этом году?
22:28 Почему в ноябре такие значительные изменения?
26:57 Как готовится к сочинению? Рекомендации
28:00 Есть ли смысл учить сочинение?
29:57 Сколько нужно написать сочинений, чтобы выйти на стабильные 11 баллов?
33:01 Критерий 1: события/процессы/явления
36:14 Писать ли даты в сочинении?
37:05 Критерий 2: роль личности
43:42 Что делают эксперты, если сомневаются или не помнят?
46:35 Критерий 3: Причино-следственные связи
49:03 На сколько далеко могут уходить причины?
50:34 Засчитают ли не самую значимую причину?
51:33 К4: влияние на дальнейшую историю
54:48 К5: фактические ошибки
56:06 Как относится к ошибкам в учебниках?
58:28 К6: форма изложения
59:50 Самые сложные задания первой части
1:02:57 Как готовится к культуре?
1:05:17 Какую информацию можно упускать в школьных учебниках?
1:06:45 Может ли культура быть во второй части?
1:08:16 Всемирная история на ЕГЭ
1:08:40 Как готовится к заданиям второй части?
1:10:47 Что значит избыточное цитирование?
1:14:20 Можно ли писать спорные моменты?
1:16:08 Почему сейчас не работаете экспертом?
1:18:36 Сколько работ обычно проверяет один эксперт?
1:18:43 На сколько человек должен сдать ЕГЭ, чтобы быть экспертом?
1:19:22 На что обращают внимание эксперты при проверке второй части?
1:21:57 Стоит ли идти на апелляцию?
1:23:14 Как правильно апеллировать?
1:26:58 Человек, сдавший на 90, знает ЕГЭ?
1:27:14 Что для вас знание истории?
1:27:49 Что дает историю обывателю?
1:31:30 Вы бы оставили изучение истории, как она сейчас преподается, в XXI веке?
1:33:01 Как вы пришли к истории?
1:34:50 Как вы оцениваете перспективность гуманитарного образования?
1:36:25 Какие специальности, связанные с историей, более востребованные?
1:39:33 Что бы вы посоветовали себе в 11 классе?
1:39:45 Что бы вы посоветовали ребятам?
1:40:57 Как вы относитесь к новым методам преподавания материала?
1:45:55 Как сдать ЕГЭ на 90?
1:50:30 На сколько сдал ЕГЭ Роман Викторович?
Lecture to second year undergraduate students at Cambridge University by Alan Macfarlane in 2001 on some aspects of the work of Emile Durkheim. For the background, downloadble version, readings etc. please see www.alanmacfarlane.com